«Могу вернуться…» Сенсационное интервью Дикина, отсидевшего за покушение на Сорокина

— Заметили ли вы изменения в Нижнем Новгороде, когда в 2016 году вернулись в город?

— Изменения есть, причем неоднозначные. В чем-то город стал лучше, в чем-то хуже.

С одной стороны я увидел, что где-то начался ремонт, наконец что-то строится. Инфраструктура развивается, но, на мой взгляд, неправильно. Скажу попросту — город убили. Потому что строить надо с умом! Разговаривал недавно с одним бывшим мэром Нижнего Новгорода, и он тоже все это видит. Ни одного разрешения на строительство дома не должны были давать власти, если застройщик не готов под землей сделать трехэтажную парковку!

Напротив парка Пушкина огромное количество многоэтажек понастроили, застраивают территории ближе к Генкиной. Представляете, во что скоро превратится улица Белинского? Там уже во дворах ходить невозможно — в три ряда стоят машины. Почему они не под землей?

Советский генплан Нижнего Новгорода был разработан неплохой. Но его не реализуют. Ковалихинская, к примеру, должна была стать вдвое шире и идти, пересекая Белинского, низом по оврагам под Высоковской церковью, и выходить в Кузнечиху. Мост от больницы Семашко на Бор не построен, дублер проспекта Гагарина — тоже, станций метро не хватает.

В результате город задыхается. И за все дерут деньги. Сами «заперли» машины и людей на этих улицах, а парковки — только платные. Да, иногда, чтобы жизнь лучше сделать, нужно решиться на серьезный проект. Иначе невозможно, иначе жизнь в городе встанет!

— Насколько я поняла, сейчас вы занимаетесь бизнесом. Удалось ли наладить отношения с партнерами или все в судах — вроде того, что был по поводу ТЦ «Арбат»?

— Ой, да что вы… бизнеса никакого! Сдаю помещения в аренду, и то в основном супруга занимается всем. Сам практически на пенсии.

По ТЦ «Арбат» ни с кем не конфликтовал. Это мои партнеры со мной пытались. Но в суде им отказали — и все на этом закончилось. Заявители теперь своей жизнью живут, а я — своей. Больше и рассказывать не о чем.

— Поддерживаете ли контакты с кем-то из региональных политиков?

— Да вы что! Нет, я для них — прошлое.

— Знакомы ли вы с губернатором?

— Нет, с Глебом Никитиным лично не знаком.

— Недавно стало известно, что вы с братом попросили Верховный суд пересмотреть приговор по делу о покушении на Олега Сорокина. Если он будет отменен, вернетесь в политику?

— Ну какая тут политика? Что вы… Тут хозяйственные дела обычные. Хозяйственник Нижнему Новгороду нужен. Да и какая может быть политика в регионе, мы же не Москва! Все задачи местных властей — чисто экономические и очень локальные.

И причины наших взлетов и падений тоже лежат в экономической плоскости. Вот, например, как меня «закрыли»? Я тогда заявлял, что не дам разворовывать город. А Сорокин задумал сблизиться с властьдержащими, чтобы получить разрешения на строительство. В итоге схлестнулись определенные коммерческие интересы — его и моих друзей.

Каждый мой друг знал, что может обратиться ко мне с любым нормальным вопросом. И я за ответом пойду вплоть до губернатора, в рамках закона. Люди получали ресурсы и возможность развиваться. Потому что в моем понимании есть две категории людей: которые всегда «против» и которые всегда «за». Я отношусь к первым. Если люди хотят развиваться — здорово.

Если отменят судимость, то, может быть, попробую вернуться…

— А для чего вы пытаетесь отменить приговор?

— Когда в 2019 году осудили Сорокина, в приговоре черным по белому было написано, что наше дело сфабриковано. Поэтому мы хотим отменить приговор.

Что должны были сказать свидетели — тот же Новоселов [Александр, бывший помощник Михаила Дикина], например? Даже самый крутой человек ничего другого бы не сказал. Схватили четыре здоровых мужика, запихнули в машину, привезли в лес, надели наручники, поставили на колени и пинали ногами. Потом еще подъехали двое ребят — вместе с Сорокиным их стало шестеро. Стреляли из пистолета над ухом, ствол запихали в рот — разбили все зубы и губы. Надели пакет на голову, душили, при этом кричали «несите топор»… И что, кто-то потом не подписал бы любые бумаги?

— То есть вы с пониманием относитесь к показаниям Новоселова?

— Абсолютно! И когда он с извинениями приходил, я ему даже сказал: «Саш, никто тут ни Рэмбо и ни Шварценегер. Никто бы не выдержал такого».

У меня к нему ни тогда, ни сейчас никаких претензий нет. Практически любого можно сломать.

— После освобождения вас часто люди на улице узнавали? Что говорили?

— Первое время, честно скажу, было сложно по улице пройти. Узнавали буквально везде! Подходили, жали руку, говорили, что поддерживают меня. Разговоры ходили, что меня в кремле ждали… Но я не мог вернуться, поскольку у меня судимость. И никому я, естественно, был неинтересен.

Сейчас реже останавливают. Но вот недавно совсем был случай. Незнакомый мужчина рядом притормозил и спросил: «Ну что, когда ты вернешься? Ты же обещал навести порядок». Я не ожидал, даже растерялся. Смог ответить только, что работаю в этом направлении.

— Как думаете, видео с дорожными разборками, которые стали всплывать в Сети, как-то связаны с вашим желанием вернуться в политику? Или, может быть, вы кому-то дорогу перешли?

— Да нет, что вы. Просто я человек такой, другой закалки. Рожден и воспитан в СССР. Когда я иду, скажем, по Большой Покровской улице и слышу, что рядом кто-то матом орет, то не могу пройти мимо — останавливаюсь и делаю замечание.

Теперь про видео с автобусом. Еду я и вижу, что водитель автобуса мотается справа налево, поворотники не включает, подрезает всех. И вспомнилось мне, как два года назад мы шли с семьей, и на площади Минина автобус поворачивает перед нами, не тормозя, на большой скорости открывает двери на остановке, а из него вываливается пассажир. Мы тогда остановили этот автобус, подняли человека — он весь в крови, вызвали ГАИ. И с тех пор, видимо, ничего не изменилось. Посмотрите статистику за последний месяц, сколько было ДТП с участием автобусов? Гоняют страшно, и наплевать на пассажиров, на другие машины…

В общем, увидел я, как водитель автобуса ведет себя, и не выдержал. Объезжаю, ставлю машину впереди, вышел. Говорю: «Я вызвал ГАИ, пусть вас освидетельствуют, вы пьяный что ли? Вы почему так неадекватно себя ведете? Вы же сейчас убьете пассажиров». Но вижу, что ему наплевать — сидит и ухмыляется, а пассажиры начинают кричать, что я их задерживаю. Я спорю, говорю, мол, он вас сейчас убьет своим поведением. И я виноват?

— Но спустя небольшой промежуток времени вы попали в новый скандал. И даже было возбуждено уголовное дело против вас…

— Знаете, тут совершенно другая ситуация. Ехал по своим делам, и тут выбегает человек из машины, начинает стучать по стеклу, матом орет. Оскорбляет меня, жену и ребенка. Делаю замечание, а он еще больше и хуже матом поливает. Как на это реагировать? Надо было выйти и сразу бить ему лицо? Ребенок же в машине, да и дуэли не в моде. Ни ударить, ни пристрелить, ни шпагой заколоть, даже если хам в лицо тебе плюет.

Как только дал этому типу отпор на его языке, он переобулся. И тут же превратился в потерпевшего, говорит: «Вы меня напугали». Да вы что? Напугали? А поведение твое как же? А видео, записанное моей супругой, где ты материшься?

Потом в Сети это все появилось, кто-то что-то выхватил из контекста, пытался раздуть из мухи слона… Это же непорядочно. Да, у меня был предмет в руке, похожий на пистолет. И когда человек на меня напал, я его оттолкнул, и предмет этот мелькнул. Но не больше того.

Все полные видео мы уже компетентным органам предоставили.

— И последний вопрос. Занимаетесь ли вы сейчас какими-то общественными делами, благотворительностью?

— Занимаюсь, но крайне редко.

Если хочется сделать что-то хорошее, то ищу телефон детского дома в Нижегородской области и звоню туда напрямую. Потом отправляю все, что просят. Не могу сказать, что это частая практика. С одной стороны, помогать детям хочется. Но, по моим наблюдениям, в таких организациях сейчас гораздо лучше стало. И детишек разбирают, мне сказали, намного быстрее. Очень радостно видеть, когда люди творят добро…