«Первые дни было страшно». Владимир Карпук — о съемках фильма «20/22»

«Боявшиеся за свои задницы отказались от съемок»

— Кого вы играете в фильме «20/22»? Долго ли пришлось вживаться в образ?

— Вживаться нужно тогда, когда не имеешь представления о том, что происходит. Я в курсе, что творилось с 2014 года. У меня есть однозначная позиция — я всецело поддерживаю нашу страну.

Я играл предпринимателя Артема из Мариуполя. Он украинец, который во время спецоперации понял, что тот режим, который процветал на Украине, — не то, что рассказывали и показывали. Жену Артема ранило в бедро, его ребенка забрали в плен — все эти обстоятельства помогли герою понять, где настоящая правда.

Я готовился к роли полтора месяца. Созванивался с местной женщиной, которая учила меня местному говору, общался с ополченцами. Зашел в разбитую украинскую школу, забрал учебники и почитал их, чтобы понять, что в голове у украинцев…

— Как вы попали в этот фильм?

— Был кастинг, как и для всех артистов. Мне позвонил мой хороший друг Дмитрий Богдан, спросил, как я на это смотрю. Мне скинули сценарий — я почитал. Увидел, что это очень интересная неоднозначная роль. Попробовался, и меня утвердили. Все было честно и без привилегий. Все были на равных условиях.

— Расскажите про съемки фильма. Насколько опасно было?

— Первые три дня было страшно. В нескольких десятках километров от Мариуполя велись боевые действия. Бахмут и Артемовск в то время брали. Авиация пролетала, постоянно ездили машины с вооружением. Было жуткое и тревожное ощущение.

Но спустя три-четыре дня мы адаптировались, забыли про угрозу, хотя она была. Нас тщательно охраняли Министерство обороны, Росгвардия и ополчение ДНР. Во время съемок никто из группы не пострадал.

— Были ли какие-то нештатные ситуации? Вы предполагали, что Украина может как-то помешать, произошло ли это?

— Фильм снимали в городе — люди подходили, отмечали места и выкладывали в Сеть. Недоброжелатели скидывали все это в украинские паблики. В комментариях писали, что всю съемочную группу нужно уничтожить. Также были угрозы, что передадут информацию в штаб ВСУ, чтобы по Мариуполю ракетами шарахали, чтобы мы не сняли фильм.

— Ваша жизнь как-то изменилась после работы в зоне СВО?

— Когда все началось, я думал: «Они там, а я здесь». Я не понимал, как внести вклад. Но Господь дал мне возможность очутиться там и своими глазами все увидеть. Теперь никто не посмеет сказать, что я не знаю, что там происходит.

Многие члены команды, которые приехали на съемки, были аполитичные, а потом они поняли, что за кошмар происходит на самом деле. Вся съемочная группа сплотилась. Те же, кто мог себя как-то не так проявить или боялся за свою задницу, отказались от съемок — слились по делам, театрам.

Каких-то сверхгонораров у нас не было. Многие ехали за обычную актерскую ставку, рисковали собой ради фильма, который выйдет на «Первом канале».

— Режиссер картины «20/22» Андрей Симонов ранее не снимал каких-то рейтинговых кинокартин. Получится ли у этой картины стать популярной?

— Кино в целом — это русская рулетка. Сногсшибательная картина с известными артистами может оказаться провальной в прокате. И наоборот.

Сложно предположить, будет ли успех у «20/22». Могу сказать одно — фильм покажет, насколько нашему народу важно все то, что происходит между Украиной и Россией. Если бы это была плохая картина, то «Первый канал» не взял бы ее в прокат.

«Я бы сыграл Владимира Жириновского»

— Пишут, что в детстве вы хотели пойти по стопам бабушки и дедушки — работать в науке. Почему передумали?

— Я хотел пойти по стопам дедушки-профессора и стать педагогом-преподавателем. Дедушка закончил биофак ННГУ им. Лобачевского, мама — радиофак, а я — мехмат.

Актерское мастерство развивал для себя, потому что хороший преподаватель и педагог — тот, кто имеет навыки публичных выступлений. На пятом курсе мехмата, когда была преподавательская практика, я понял, что образовательная программа конечна, а я люблю свободу. Для меня театр и кино стали той свободой, от которой я уходил.

Я сначала думал, что не буду сниматься в кино и играть в театре. А потом понял, что именно там я могу реализовать все то, что у меня в мыслях и чувствах. Это безгранично огромное пространство, где можно о себе заявить.

— Вы ведь начинали с «Ералаша»? Как туда попали?

— Мне было 19 лет, когда я узнал о кастинге в Нижнем Новгороде. Нужно было сыграть Александра Пушкина. Я тогда был кудрявый, невысокого роста. Пришел, прочитал стихи — мне сказали, что это подходит. Так вот и получилось. Тогда для меня это был новый опыт.

— Какая у вас самая любимая роль?

— Нет такого, что какая-то роль самая любимая. Это как спросить у мамы, кто у нее любимый ребенок. К каждой роли я отношусь с уважением, трепетом и любовью.

— А кого бы вы хотели сыграть в будущем?

— Я бы сыграл Владимира Жириновского. Потому что он мне близок. Для меня это пример яркого и сильного отстаивания своего мнения.

Еще бы сыграл Чичикова из «Мертвых душ». Мне кажется, Николай Гоголь вложил в это произведение что-то божественное. Чичиков — прототип предпринимателя, он относится цинично к тому, что наживается на умерших. Мне кажется, в этом есть мистическое что-то.

Также мне хочется сыграть кого-то из «Игроков». Например, Степана Ивановича Утешительного — главаря тех, кто обманывал. У негодяев есть свое обаяние. Когда много играешь комедийные, добрые и светлые роли, хочется сыграть что-то на сопротивлении.

— Как вы относитесь к отмене спектаклей артистов, которые выступали против СВО?

— Все правильно! Не нравится страна — не работай здесь. Тем более, если ты зарабатываешь в России и при этом переводишь гонорары стране, которая убивает наш народ и наших солдат. Почему они должны наживаться на нас?

— В каких вы отношениях с Никитой Кологривым? Как относитесь к его скандальным высказываниям?

— Я Никиту знаю третий год. Мы с ним друзья.

Без любви к себе артист плохой. Если ты не будешь о себе говорить, то о тебе вряд ли кто узнает. Да, Никита вспыльчивый, но и работает также ярко, честно, откровенно. Он несколько лет вообще не отдыхает, у него нет выходных. Мне кажется, в этом нет никакого выпендрежа.

— Что нового происходит в вашем экспериментальном театре NEXT в Нижнем Новгороде? Почему название иностранное?

— НЭксТ — это Нижегородский Экспериментальный Театр. Это аббревиатура, изначально именно так задумывалось. А уже потом мы поняли, что NEXT — это будущее, театр будущего.

Мы сейчас будем снова показывать спектакль «План Даллеса» — про то, как нашу страну пытаются расшатать изнутри, рассорить народ путем разложения моральных качеств.

— Что вам ближе — актерская или режиссерская деятельность? Хотели бы снять полнометражный фильм?

— Хороший актер — отчасти и режиссер. Потому что ты режиссируешь свою роль, продумываешь ее. Режиссура включает много разных направлений — и актерское мастерство, и педагогика отчасти, и организаторские и продюсерские вещи.

Я — один из генеральных продюсеров фильма «Маэстро», который мы снимаем в Нижнем Новгороде. Он выйдет к Новому году. Я играю преподавателя французского языка, у которого есть свой телекружок. Он хочет стать известным, но у него не получается. При этом он не понимает, что снимает плохое кино, и винит во всех бедах общество. Смысл фильма в том, что нужно учиться, а не жить мечтами.

— Вы еще и поэт. О чем вам больше всего нравится писать?

— Да, я пишу стихи. Кто-то ведет личный дневник, у меня есть такой же, где я делюсь своими чувствами и переживаниями. У меня нет четкой темы, направления и так далее. Я просто выражаю свое отношение к тому или иному событию. На тему СВО тоже есть стихотворения.