Самое страшное — неизвестность: беженцы рассказали о жизни в Нижнем Новгороде

Влад Веричев (фамилия изменена по просьбе собеседника) приехал из Мариуполя, где жил с рождения. Там же он работал на заводе «Азовсталь». «Когда бомбежки усилились, вырубили свет, закрылись все магазины — мы с братом решили спрятаться на предприятии. Там в каждом цеху есть убежища с запасами еды. В одном из них мы провели около месяца. Было сложно, бабахало постоянно. Выходили оттуда крайне редко — разве что покурить быстренько», — рассказал мужчина.

Мариупольцам удалось покинуть завод незадолго до прихода туда азовцев (национальный батальон «Азов», формально входящий в состав армии Украины, запрещен на территории России). Несмотря на то, что интенсивность бомбежки снизилась, по улице люди передвигались перебежками. Если видели, что самолет подлетает — прижимались к стене, когда удалялся — бежали дальше.

«Автобус привез нас в ДНР. Там мы жили неделю, прошли фильтрацию — военные проверяли, не связаны ли мы с ВСУ. Когда нас признали неопасными, разрешили въезд в Россию. Дальше своим ходом пришлось добираться до границы. Потом в Таганроге людей распределяли по поездам. Нам достался тот, что следует в Нижний Новгород», — вспомнил переселенец.

Поезд с беженцами прибыл в Нижний Новгород в апреле. С тех пор Веричев проживает в местном отеле. В его распоряжении находится номер площадью чуть более 10 квадратных метров с санузлом. Трижды в день администрация гостиницы кормит постояльцев. Периодически к переселенцам приезжают волонтеры от различных организаций и работники соцзащиты. Также для беженцев организован досуг — например, им уже показывали нижегородский кремль и главные достопримечательности города, а в ближайшее время обещают отвезти на экскурсию в Дивеево.

Но и сам мужчина не терял времени даром — Веричев получил от миграционной службы разрешение на временном убежище, подал документы на паспорт гражданина РФ и даже устроился на работу. Правда, не по специальности — раньше украинец занимался строительством дорог, а теперь будет трудиться комплектовщиком на складе. Для «новой жизни» ему не хватает только постоянного жилья.

«Изначально соцзащита нам звонила, предлагала варианты. Но теперь говорят, что мы должны сами искать. Они же помогут нам финансово, если надо будет. Два месяца за нас будут жилье оплачивать. Потом мы сами должны», — объяснил собеседник NewsNN. Правда, он надеется, что уезжать из пункта временного размещения не придется — постоялец слышал, что администрация отеля готова оставить беженцев до конца года.

Однако совсем другая информация у Михаила Девяткина (фамилия изменена). Он живет в той же комнате, что и Веричев. «Нет, нам сказали, что регистрация у нас до 3 июля. Это официальная информация. Но снять квартиру еще никто не пытался, насколько мне известно», — сообщил он.

Девяткин также рассказал, что документы на российский паспорт подали только три человека из ПВР. Поэтому многие из них до сих пор не трудоустроены — в компаниях попросту отказываются брать на работу иностранцев, утверждая, что могут нарваться на штрафы и конфликты с миграционной службой. Переселенца крайне тревожит неизвестность, но пока он не представляет, что с этим делать.

Такой же страх высказала в беседе с NewsNN Яна Радченко из ЛНР. Вместе с сыном, мужем и собакой она проделала долгий путь из подвала школы под городом Рубежный в Нижний Новгород. По словам женщины, на родине она работала администратором магазина. После того, как снаряды упали близко к зданию, Радченко решила отправиться с семьей в бомбоубежище. В итоге женщина провела три недели в подвале муниципальной школы. Вместе с ней бомбежки там пережидали 425 человек. Затем семья Радченко решила эвакуироваться в Россию.

«Шок был, когда узнали, как далеко мы поедем. Но потом он прошел. Я подумала — не хуже, чем обратно. За спиной все равно уже ничего нет. И самое страшное, с чем мы сталкиваемся с этого дня — неизвестность», — отметила беженка.

Российский паспорт Радченко еще не получила, так как ей необходимо переделывать свидетельство о браке. Жилье не искала и собеседований на работу не проходила, хотя иногда смотрит вакансии. У семьи есть родственники в России, но живут они не близко — в Омской области и на Дальнем Востоке.

Сейчас Радченко помогает местным волонтерам коммуницировать с беженцами. «Провожу опросы, принимаю вещи, которые привозят нам люди. Иногда весь день расписан почти по минутам. Только присядешь — кричат, чтобы выходила и забирала», — рассказала она.

В разговоре с Радченко выяснилась еще одна проблема беженцев, которые хотят получить гражданство России — чтобы сделать документы, необходимо оплатить госпошлину в размере 3500 рублей, но не у всех есть такая сумма. Подспорьем могли бы стать президентские выплаты (10 000 рублей). Но к июню средства получили менее половины постояльцев ПВР в отеле, где побывал корреспондент NewsNN.

Как объяснили в правительстве Нижегородской области, выплату средств осуществляют власти Ростовской и Брянской областей. После проверки всех документов деньги поступают переселенцам. Установленного срока перечисления средств нет.

Переселенцы признались, что наличных денег у них практически нет. Все, что удалось взять с собой при побеге из Украины, уже потратили на сладости детям и необходимые для адаптации в новой стране мелочи.

Радченко говорит, что привыкла зарабатывать, а не жить на всем готовом. Если будет возможность трудоустроиться — сделает это. «Но уборщицей с высшим образованием я морально не готова идти. Лучше продавцом, но только за хорошие деньги, потому что еще жилье нужно снимать. Надеюсь, что меня возьмут», — отметила беженка.

Пока же Радченко, как и другие переселенцы, ждет выплат и надеется, что ее не выгонят из ПВР. Как сообщили NewsNN в администрации Нижнего Новгорода, на данный момент решений по расселению данного пункта не принималось. Все нижегородские ПВР работают согласно контрактам, заключенным с региональным министерством социальной политики.