— Буквально на днях суд снова отказался признать старые дома на улице Новой объектами культурного наследия. Правда, градозащитники пообещали оспорить решение. Когда и чем закончится данный спор?
— Да, действительно некая общественница обратилась в суд с заявлением, что действия управления госохраны памятников нарушают её конституционные права на доступ к объектам культурного наследия. Якобы госорган недостаточно внимательно рассмотрел положительную экспертизу, хотя, по моему мнению, управление и так пошло на нарушение закона, приняв эту экспертизу и начав процедуру общественного обсуждения.
Я бы хотел взглянуть на эту проблему не как оппонент градозащитников, а как гражданин, который достаточно глубоко погрузился в скандальную тему объектов культурного наследия. Каждая сторона излагает свою диаметрально противоположную точку зрения и на проблему, и на методы её решения. Одни считают, что надо все сохранять без исключения, другие утверждают, что далеко не все представляет ценность и к вопросу выявления и сохранения возможных памятников надо подходить взвешенно, третьи — призывают снести все одним махом и выполнить редевелопмент, выражаясь модным современным языком.
— Как вы считаете, почему инвесторам никак не удаётся договориться с градозащитниками? В чём состоит камень преткновения? Кто мог бы стать арбитром в их спорах?
— Я считаю, что в первую очередь не удается договориться из-за идеологических разногласий. «Градозащитники» видят город с сохранением в большинстве случаев эстетически не привлекательных зданий, полностью отвергая идею реновации и естественного развития городской агломерации. К тому же, их интересуют чаще всего не здания, действительно представляющие архитектурную или историческую ценность, а здания, с которыми связаны те или иные инвестиционные проекты, здания в расселение которых или государство, или частные инвесторы вложили деньги. В большинстве случаев, те кто называет себя «градозащитниками» пытаются создать конфликтную ситуацию и максимально осветить ее в СМИ.
Посмотрите, сколько так называемых «выявленных» ими памятников продолжают разрушаться. Возникает вопрос: зачем нужно было так самоотверженно добиваться их сохранения? Камень преткновения заключается в том, что взгляды сторон диаметрально противоположны, и нет возможности спокойно сесть за стол переговоров и понять, где интересы могут совпасть.
Я считаю, что для разрешения таких споров есть суд, и все противоречия нужно разрешать именно там, а не на митингах и демонстрация, обвиняя во всех смертных грехах своих оппонентов. Если вы считаете, что кто-то не прав, и это нарушает ваши права, то идите в суд. Меня, как директора ООО «Фрегат», различные общественники обвиняют в том, что я хочу уничтожить культурное наследие. Но на самом деле я всего лишь действую в соответствии с принятым муниципалитетом решением о развитии территории. Напомню, что «Фрегат» выиграл соответствующий конкурс.
По моему мнению, причина подобных ситуаций кроется в том, что законодательство в сфере охраны ОКН довольно сырое, оно требует доработки и уточнения, а также разъяснений и комментариев от компетентных источников по практике его применения. Защищая интересы своей компании, как юрист, я столкнулся с тем, что это законодательство и федеральный закон № 73, и прочие нормативные акты подлежат расширительному толкованию в зависимости от ситуации и целей той или иной стороны.
— Поясните, пожалуйста, какие именно изменения необходимо внести в законодательство, регулирующее эту сферу.
— Нормы законов очень часто не описывают в точности все процедуры, встречаются и противоречия. Например, статья 31 ФЗ № 73 говорит о том, что государственную историко-культурную экспертизу должен заказывать федеральный либо региональный орган охрану ОКН, из чего следует вывод, что договор с экспертом не может заключать любой желающий. С другой стороны, положение об историко-культурной госэкспертизе говорит, что экспертиза проводится по инициативе органа власти, органа местного самоуправления, юридического или физического лица на основании договора между заказчиком и экспертом. Как трактовать эти нормы законов? Каждый субъект трактует их по-своему, в зависимости от своих целей.
Если любой имеет право заказывать экспертизы, то не понятно, какой экспертизе должен будет отдать предпочтение госорган по охране ОКН. Представляете, что будет, если в управление поступит десять экспертиз с прямо противоположными выводами? Конфликт неизбежен. Есть еще принцип независимости экспертизы, уставленный статьёй 29 ФЗ № 73, но его может соблюсти только госорган. В случае, когда заказчиком выступает заинтересованное лицо, оно всегда имеет возможность повлиять на эксперта.
Пример трёх домов на Новой — это наглядная иллюстрация: имеем две экспертизы с совершенно противоположными выводами. Хотя я бы всё-таки больше доверял экспертизе, выполненной по инициативе госоргана, да и имеет она более широкую аргументацию, чем та, что сделана по инициативе общественников.
В любом случае, нормы закона и постановления правительства требует более детального разъяснения со стороны законодателя или министерства культуры РФ о том, как нужно применять их на практике, как обеспечить независимость экспертизы, выполненной по заказу заинтересованного лица.
— Ранее вы говорили, что будете оспаривать действия управления госохраны ОКН Нижегородской области в суде в отношении экспертизы, выполненной по инициативе НРОО «Институт изучения города». Чем закончилось ваше противостояние?
— Да, в рамках судебного процесса о незаконных действиях мы уточнили свои исковые требования с просьбой признать незаконные действия этого органа, инициировавшего общественное обсуждение экспертизы по заказу «Института изучения города», выполненной в нарушении установленных процедур проведения таких экспертиз. В ноябре 2020 года арбитражный суд Нижегородской области решил, что действия управления госохраны ОКН в части рассмотрения указанной экспертизы были незаконными. Решение суда вступило в законную силу.
Руководитель управления говорил, что процесс выявления ОКН носит перманентный характер. Я также не согласился с такой трактовкой закона, так как в соответствии со статьёй 31 ФЗ № 73 экспертиза проводиться до утверждения градостроительных регламентов: в нашем случае регламенты были утверждены постановлением областного правительства ещё в 2016 году, а экспертизу назначили в 2019-м. Мы попросили суд дать оценку действиям управления, назначившего экспертизу после утверждения градостроительных регламентов, и суд признал эти действия незаконными. То есть, по мнению арбитражного суда Нижегородской области, процесс выявления ОКН не носит перманентного характера.
Общественники ссылаются на конституционную норму, которая устанавливает презумпцию сохранения ОКН, хотя на мой взгляд Конституция — все-таки закон не прямого действия, а нормативный акт высшей юридической силы, то есть как бы закон для написания законов. Напрямую ссылаться на конституцию это некий моветон в юриспруденции, нужно руководствоваться специальными нормами. Кстати, некоторые нормы закона ФЗ № 73 неплохо было бы проверить на соответствие Конституции.
— Как вы можете прокомментировать действие законодательства в сфере охраны объектов культурного наследия как представитель бизнеса, не как юрист?
— По моему мнению, данное законодательство крайне негативно сказывается на инвестиционном климате, так как и договора о развитии застроенной территории, и договора комплексного устойчивого развития территории так или иначе связаны с расселением и сносом ветхого жилья. По действующему закону, любой объект старше 40 лет может быть признан памятником, это касается любой хрущевки.
В статье 3 ФЗ № 73, конечно, сказано, что объект должен представлять ценность с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки, и техники, однако, как применять эту норму на практике — не ясно. Не ясны критерии ценности. В Нижегородской области есть постановление № 78, которое должно идентифицировать именно региональные критерии, но в реальности этого там нет. В Москве и ряде других регионов заявитель должен проанализировать белее 20 критериев историко-культурной ценности и доказать их архивными либо другими документами и набрать определенное количество баллов. Это, конечно, не панацея от конфликтов, но формализует процесс.
В Нижегородской же области данная процедура не формализована, и на практике получается, что заявитель описывает какой-либо один критерий, чаще всего это возраст объекта, даже не пытаясь обосновать свою позицию какими-либо документами. Это неизбежно приводит к конфликтам, которыми очень часто злоупотребляют различные сомнительные личности. Я писал на эту тему соответствующее письмо губернатору Нижегородской области, но, по-моему, он не сильно проникся этой проблемой. Хотя та неконструктивная критика, которая сейчас поступает в том числе в его адрес от общественных движений по поводу сноса ветхих зданий, при наличии четкого закона была бы невозможна.
Государство несёт прямые убытки от несовершенства законодательства. Ведь оно вкладывает сотни миллиардов рублей в расселение аварийных домов, однако после признания расселенных объектов памятниками лишается возможности привлечь инвестора на площадку и вернуть потраченные деньги. Те же общественники не предлагают выкупить эти дома у муниципалитета по стоимости их расселения, они просят отдать их бесплатно. То есть объекты, которые расселялись за счет бюджета, кому-то достанутся бесплатно — мне кажется, это не очень справедливо. В итоге по всему городу годами стоят и разрушаются уже расселенные «памятники».
В конечном итоге, это нанесет огромный вред естественному развитию города. Недавно случайно наткнулся на «Ютубе» на ролик одного блогера-путешественника, который охарактеризовал Нижний Новгород, как «гетто» именно потому, что в центре города стоят полуразвалившиеся аварийные «памятники». Кстати, многие приезжие недоумевают, почему в городе столько ветхих зданий. Когда им говоришь, что это всё «памятники», большинство не понимает, о чём вообще идёт речь и какое отношение эти ветхие объекты имеют к памятникам.
— Любой ОКН охраняется государством, то есть оно, государство, должно нести определенные финансовые обязательства. Нет ли логического противоречия в том, что при внесении в реестр новых ОКН государство не делает никакое финансовое заключение, сметы по восстановлению, содержанию?
— Нет, я думаю, в этом вопросе нет противоречия, так как культурная историческая ценность не измеряется стоимостью ее восстановления и содержания, другое дело, что эта ценность действительно должна быть и должна быть понятна широкому кругу граждан. В большинстве случаев эта ценность надумывается «активистами», что приводит к увеличению числа таких объектов, и у государства нет денег на их восстановление.
Второй момент: когда ценность объекта надумана и неочевидна для тех же чиновников, то и желания добиваться финансирования восстановления таких объектов нет. Еще раз повторю, если государственные органы по охране ОКН будут неукоснительно соблюдать законодательство и не ставить в реестр объекты с сомнительными ценностными характеристиками, то будет оставаться больше бюджетных денег на восстановление объектов, которые этого действительно заслуживают.
Все должно быть сбалансировано: и естественное развитие городской территории, и сохранение объектов обладающих исторической, архитектурной и художественной ценностью. Только эта ценность должна быть очевидна и понятна широкому кругу горожан. А закон «Об объекта культурного наследия» не должен превращаться в предмет спекуляций и служить инструментом создания препятствий в законной экономической деятельности.