Первое интервью Климентьева на свободе
Posted on сентября 01, 2006 in Без рубрики) by | 0 Comments »
- Срок моего заключения кончился еще второго июля 2006 года. А два месяца меня держали просто так. Ну, бывает такое в нашей стране солнечной.
- Как вы считаете, почему затягивали ваше освобождение?
- Я не знаю. Официально суд написал, что мой срок закончился второго июля. Почему не выпускали? Ну, может, и не хотелось. Я не знаю. Начальники решают, не я. Должны были выпустить вчера в 16. 30. Может быть, хотели, чтобы занервничал или чего. Я легко к этому отношусь, потому что в России всегда нужно быть готовым к любым ситуациям. Но мне обидно, что в основном вы, журналисты, сейчас не журналисты, а вы – несуны. Вы носите информацию. То есть, нет вашей личной подписи, нет серьезных материалов. Ваши новости интересно смотреть для старенькой бабушки лет 70. Вообще ничего нет – жизнь чиновников показываете. Так это в газете “Жизнь” надо писать. А вы что показываете? Для чего идет жизнь чиновников на экранах телевизоров? Может, это кому–то интересно? Может, вам самим? Больше никому, я думаю.
- Как сказались на здоровье 8 месяцев пребывания в СИЗО?
- Не очень хорошо – зрение немножко похуже, сахар чуть повыше. А так в целом нормально. Читал, работал много.
- Какие условия содержания были?
- Нормальные. У меня были нормальные. У других – намного хуже.
- А что сейчас первым делом собираетесь делать?
- Первым делом – работать. Сейчас поеду домой, искупаюсь и работать. У меня там уборочная идет во всю.
- Согласны ли вы с предъявленными вам обвинениями?
Это “Басни Крылова”. Мы убирались на земле. Вдруг пришел веселый парень из колхоза – коммунист. Он посчитал, что это его. Я говорю: “Дайте документы”. Он не предъявил никаких документов. Тогда следователи отдали в экспертизу. Эксперт Наумов сказал, что земля ему не принадлежит. А если ты не собственник земли, то земля тебе не принадлежит. Только собственнику земли или законному арендатору.
Что касается дела предпринимателя Серпухова: действительно, он давал 50 тыс. долларов семь лет назад. Я считаю, что он должен мне 27 тыс. долларов. Он считает, что я ему. Понимаете, это арбитражный процесс. Взаимные претензии. Там, по–моему, дали деньги милиции. Это позор для милиции. А в отношении следователей возбудили проверку уголовную по обоим следователям. Второй следователь, вообще, подделал документ об обвинении в присутствии адвоката.
- Как вы считаете, в вашем аресте есть политический подтекст?
- Здесь политически – финансовый. С кукурузой – это политический. А вот уже дальше, после экспертизы они поняли, что состава преступления нет, и схватили все подряд.
- После содержания в СИЗО вы изменили свое отношение к политике?
- Никаких изменений тюрьма на меня не накладывает. Будут выборы, скажем. Сейчас же нет выборов. Когда нет выборов, мы работаем. Будут выборы – объявим о своем желании в них участвовать. На сегодняшний момент, в России политики почти нет. Есть какие–то недоразумения. Я сам, честно говоря, их не пойму. Но политики, по-моему, нет в Росси сейчас.
- Кто вас встречал?
- Встречал сын, охрана. У меня все в Германии, в Баден – Бадене. Супруга там рожает. Я всех отправил, чтобы тут не было. Через пять дней жена должна родить. Будет девочка – Луиза. Все будет в порядке – профессора хорошие.
- А самим Вам там жить нельзя?
- Мне нельзя туда, хотя жена хочет