Николай Грибов: Тайны нижегородской истории раскроет финский могильник

— Николай Николаевич, уже не за горами новый археологический сезон. Как идет подготовка к нему? Что можно сказать об итогах прошлого года?

— Пока рано говорить о планах на предстоящий сезон: не решен еще вопрос финансирования, а поэтому неясно, на какой объем работ ориентироваться. Мы копаем этот финский могильник уже три года. В прошлом сезоне нами было вскрыто 14 погребений. Датировка: конец III — рубеж VII–VIII веков.

Что касается находок, то было найдено около 400 экземпляров бусин, изготовленных на Ближнем Востоке. Обнаружены также ножи, боевые топоры — кельты. Кстати, нами был обнаружен ряд погребений, в которых с помощью этих топоров проведен обряд «запирания» покойного. Кельты в этих захоронениях были воткнуты в нижнюю часть засыпки. Но это был не единственный способ избежать встреч с покойником — нередко разрушались его грудная клетка или череп. Нам встречались также могилы, в которых череп с остатками украшений был перезахоронен позднее отдельно от тела. Это так называемые вторичные погребения.

За сезон мы вскрываем всего около 50 кв. м площади памятника. Часть из найденных могил были ограблены ранее «черными археологами».

— Что же представляли собой эти земли в дохристианскую эпоху?

— Можно сказать, что нижегородские земли в те времена представляли собой «проходной двор». Здесь контактировали жители Прибалтики и среднего течения Волги. Об этом свидетельствуют прибалтийские вещи, найденные нами во время раскопок. У нас даже есть предположение, что в V веке нашей эры, во время Великого переселения народов, вызванного гуннским нашествием, к нам пришла группа семей из Западной Литвы. На это указывает целый ряд признаков — например, найденные нами конские захоронения.

Степные народы, подобно гуннам, хоронили череп и длинные кости, завернутые в шкуры коней. Здесь же мы видим полные костяки животных, при этом практически у всех головы задраны вверх. Подобные захоронения известны со II века в Прибалтике, задолго до гуннского нашествия.

Есть еще ряд вещей, характерных, например, для западно-литовского племени жемайтов. Это женские головные жгуты, характерные височные кольца, гривны. Пока у нас мало материала, вскрыто всего 48 погребений, а для того, чтобы получить более ясную картину, их должно быть значительно больше.

— Предками каких народов были люди, погребенные в этом могильнике?

— Существует определенная археологическая схема происхождения этих народов. Считается, что марийцы, мурома и меря вышли из тех людей, которые когда-то осваивали Среднюю Оку и Среднее Поволжье. Здесь во второй половине III — VII веках сложилась целая область, насыщенная финскими поселениями и могильниками. Это так называемая культура рязано-окских могильников. Известно более 50 компактно расположенных могильников.

В VII веке в Восточной Европе меняется вся линейка археологических культур. Ученые связывают это с вторжением тюркских народов. В это время здесь происходят так называемые лесные войны. В письменных источниках о них не сохранилось никаких сведений, однако при раскопках городищ археологи нередко находят следы пожарищ и незахороненные останки.

Происхождение трех народов — марийцев, муромы и мери — связывают именно с этими событиями: поокское население начинает испытывать мощное чужеродное влияние и фактически распадается. Одна его часть через устье Оки уходит на восток и превращается в марийцев. Другая уходит через бассейн Клязьмы на верхнюю Волгу и становится мерей. А третья спускается на нижнюю Оку и превращается в мурому.

Своими исследованиями последних трех лет мы подтверждаем эту теорию: финское население на нижней Оке появляется в то же время, что и на средней Оке, и происхождение муромы связано с тем населением, которое проживало в устье Оки. Ясно, что традиции этого народа неразрывно связаны с традициями того населения, которое оставило наш памятник археологии. Не вызывает сомнения также и появление народа марийцев. Под вопросом остается лишь происхождение мери, поскольку ранние памятники на Верхней Волге пока очень слабо изучены.

— Чем же занимались предки муромы, мери и марийцев? За счет чего жили эти люди?

— Этот вопрос пока крайне плохо изучен. В книгах по этой теме можно обнаружить информацию, что они занимались охотой, рыболовством и скотоводством. Но на самом деле в хозяйстве всегда что-то должно было доминировать. Все остальные отрасли подчинены этой доминанте. Чтобы обнаружить эту доминанту, необходимо копать поселения, а финские поселения Оки очень плохо изучены.

Раскопки могильников дают информацию лишь о мифологических представлениях. Чтобы получить сведения о реальной жизни народа, надо копать поселения. К примеру, в быту люди могли использовать одну керамику, а в могилу класть другую — ритуальную. Таким образом, то, что мы находим, не является отражением их жизни.

— А какие вещи чаще всего обнаруживаются в этих погребениях? Расскажите о наиболее интересных находках, сделанных вами во время раскопок.

— Покойного хоронили в костюме, который предполагал ту или иную гарнитуру, украшения. В могилу также клали погребальный инвентарь в виде каких-то даров или связанный с какими-то ритуалами, как топор кельт. Что касается оружия, которое мы находим, то это чаще всего копья и наконечники стрел. Обнаружен также один однолезвенный меч — лангсакс. Меч находится в деревянных ножнах, с одной стороны покрытых серебряной пластиной. Однако достать его из ножен невозможно, поскольку он будет при этом разрушен — о его размерах и форме приходится судить по ножнам.

— Применяете ли вы в своей работе бесконтактные методы исследования археологических памятников?

— В археологии применяется несколько бесконтактных методов исследования. Перед нами встала задача определить, какой из них оптимален для данного типа памятников. Мы использовали четыре разных физических метода, а вот насколько они адекватны с точки зрения археологии, мы узнаем только после того, как вскроем ту площадку, на которой их применили.

Во-первых, мы применили георадар. Во-вторых, электроразведку — этот метод основан на изменении электропроводности почвы. В-третьих, мы использовали геомагнитную разведку: многие материалы искривляют магнитное поле, и эти неоднородности можно связать с нашими археологическими объектами. Четвертый метод — акустический: с помощью специального оборудования ловятся отраженные акустические импульсы. Если на дне древней ямы осталась прослойка органики, оставшейся от человека, то плотность грунта в этом месте будет разной. Эта граница служит отражающей поверхностью для акустических волн. Выстроив определенную модель этого отражения, можно локализовать эти почвенные неоднородности.

Надо помнить, что двух одинаковых археологических памятников не существует — все они имеют свои особенности. Грунтовые могильники, которыми мы занимаемся, зачастую обнаруживаются только тогда, когда часть памятника разрушена, например, бульдозером или размыта рекой. Внешне они практически никак не выражены. В связи с этим развитие неразрушающих методов исследования — довольно актуальная задача.

Мы не ставили перед собой цели найти что-то конкретное, а просто обследовали небольшой участок памятника, который предполагаем вскрыть в дальнейшем для сравнения результатов эксперимента с реальностью. Если наши ожидания оправдаются, то в дальнейшем мы применим один из этих методов для выяснения границ памятника.

— Почему такие методы не слишком активно используются в археологии?

— Это связано с тем, что археология в нашей стране сейчас менее развита, чем раньше. К примеру, сейчас во всей России около тысячи держателей открытых листов — документов, дающих право на проведение археологических раскопок. Примерно такое число открытых листов ежегодно выдается в маленьких Швеции и Финляндии. Академических экспедиций остались единицы — их можно буквально пересчитать по пальцам. Остальные экспедиции — это экспедиции вузовские (по типу нашей), которые не обеспечены в финансовом плане. Раскопки проводятся в основном на разрушающихся памятниках на месте будущих новостроек. Там применение бесконтактных методов, как правило, не требуется, поскольку стоит задача вскрыть конкретную площадь, которая будет разрушена застройкой.

Сергей Клемес