ПРАЗДНИК, КОТОРЫЙ НЕ С НАМИ

До главного российского праздника осталось совсем немного. Я имею в виду не Новый год. Его мы отметим, что бы ни происходило. Здесь мы последовательные эзотерики. Я говорю о сочинской Олимпиаде. Складывается ощущение, что праздника не будет.

Сразу оговорюсь: я имею в виду не официальные календарные события, связанные с Олимпиадой. Они, как им и положено, состоятся при любой погоде. Олимпиада в Сочи откроется, и будет грандиозное шоу, и, возможно, Россия эту Олимпиаду даже выиграет. Однако дело не в официальном календаре — дело в нашем сознании. Олимпиада, кажется, перестала быть праздником, которого с нетерпением ожидает страна.

Иногда складывается впечатление, что Сочи нужно только одному человеку — Путину. Для него это не просто событие в жизни страны — это важнейшее событие в его личной истории. Путин сделает все, чтобы обеспечить успех Олимпиады. Его Олимпиады. Упреждая бойкот Сочи, он объявляет амнистию. Выпускает Ходорковского и Pussy Riot. Думаю, что готов совершить еще ряд внешнеполитических и внутриполитических маневров, обеспечивая неприкосновенность своего детища. Ничто не может противостоять его воле, триумф которой призван живописать недавно назначенный на должность Лени Рифеншталь Дмитрий Киселев.

Однако страна, прекрасно понимая смысл всех этих действий, без особого энтузиазма взирает на подготовку к Олимпиаде. И вот здесь уместен вопрос: что произошло? Почему еще так недавно, в 2007 году, мы искренне радовались тому, что выиграли право проведения зимних Олимпийских игр, а сейчас, накануне их открытия, отворачиваемся от них? Почему официальные сообщения о сдаче сочинских объектов вызывают не воодушевление, а скуку и раздражение? Почему сочинская символика, заполонившая экраны федеральных каналов, не перешагнула экранных барьеров? Ее нет на нашей одежде, ее нет в наших домах, ее нет в наших сердцах.

Рискну сделать предположение. Есть такое заболевание — прогерия. Это синдром преждевременного старения. Встречается крайне редко, но характеризуется тем, что вне зависимости от возраста человек быстро превращается в старика со всеми вытекающими отсюда последствиями. Наблюдая за психологическим состоянием предолимпийской страны, очень трудно избавиться от ощущения, что Россия поражена синдромом прогерии.

Мы превратились в агрессивных ворчунов, разочарованных в себе и собственной жизни. Демонстрируя типичную реакцию оборонительного или враждебного отношения к миру, мы уже давно воспринимаем Сочи только как символ коррупции. Мы с удовлетворением коллекционируем факты о гаснущих и ломающихся олимпийских факелах и останавливающихся олимпийских часах.

Замыкаясь в собственном болезненном эгоцентризме, критикуя все и терроризируя окружающих бесконечными претензиями, мы во всем видим знаки разрушения. Мы живем в странном старческом полузабытьи, когда любое событие — праздник или горе — воспринимается с равнодушием или раздражением.

За последние несколько лет синдром преждевременного старения довел нашу психику до катастрофического состояния. Мы словно участники какого-то кафкианского заговора, мстя себе за несостоятельное прошлое и невозможное будущее, решили утопить наше настоящее в интроверсиях, разочарованиях и тотальной апатии. Раскрывая все глубже и шире эту апокалипсическую воронку, в которой может исчезнуть любой праздник, мы, словно под занавес, приготовили свой ответ на вопрос:

— Что с Олимпиадой?

— Она утонула.

Евгений Семенов, политолог