Вадим Булавинов: Ущерб наносят не системы, а люди

— Вадим Евгеньевич, есть мнение, что двуглавая система управления городом не позволяет принимать такие решения, которые наносят прямой ущерб казне города. А вы что думаете по этому поводу?

— Наверное, это правда: они наносят кривой ущерб… А если серьезно говорить, то это бред полный. Потому что ущерб наносят не системы, а люди. Все зависит исключительно от человека. Не может система нанести ущерб. Это делает человек. Он может это сделать путем элементарного воровства. Или злоупотребления. Отобрать у города в пользу, скажем, своих родственников…

Люди все разные. Когда не работает система ответственности (а это в первую очередь выборная и контрольно-надзорная), тогда люди злоупотребляют еще больше. Потому что должны быть тормоза. Если человек не избирается населением, у него нет моральной ответственности. У него есть только один работодатель — тот, кто ему согласовал это назначение. И уже все зависит в большей степени от этого работодателя. Поэтому я считаю, что это заявление — полная глупость.

— Ну а если возвращаться к тому, что Нижний Новгород на сегодняшний день — город-миллионник, где нет прямых выборов мэра…

— Была достаточно большая кампания по уходу от прямых выборов. И практически в подавляющем большинстве городов ушли на двуглавую систему. Кстати, говорят, что само понятие «двуглавая система» некорректно. Главой города в чистом виде является глава администрации. Тот, кто называет себя главой города (не только в Нижнем Новгороде, но и в других городах), — это председатель городской думы. То есть это человек, который не принимает административных решений. Он не в состоянии и не в полномочиях управлять жизнью города. Он всего лишь раз в месяц собирает думу, где является первым среди равных, и принимает какие-либо решения, необходимые для реализации. Поэтому главой города, даже если мы с вами вспомним дореволюционную историю Нижнего Новгорода, всегда был кто? Администратор.

Да, он избирался не напрямую, а через определенный сложный механизм выборщиков. Но это был человек, который управлял жизнью города. А это по сути администратор, глава администрации. А у нас просто в голове все сместилось. И мы председателей дум называем главами. И уже сейчас этот вопрос начинает обсуждаться на федеральном уровне, чтобы все-таки все привести к здравому смыслу. И так и сказать: есть председатель думы (представительный орган власти) и есть исполнительная власть — это глава администрации того или иного города. То есть тот, кто реально отвечает за его жизнедеятельность.

Олег Александрович Кондрашов в прямом смысле этого слова является главой Нижнего Новгорода. Потому что он управляет жизнью города: учреждениями, организациями, коммунальными службами, дорожниками. Всем управляет глава администрации.

— И несет ответственность…

— И несет ответственность. В том числе уголовную. А председатель городской думы (или, как сегодня говорят, глава города) не принимает индивидуальных решений. Они коллегиальные. А коллегиальные решения — это как раз полная безответственность. Там не к кому предъявить претензий.

— Но подпись под решением ставит председатель думы…

— Он всего лишь формально закрепляет решение депутатов. К нему предъявить претензии нельзя.

— То есть, если депутаты принимают решение изъять из территории парка почти гектар земли, чтобы отдать его под застройку, сменив зонирование в генплане города…

— Никому из них предъявить претензии нельзя! Это коллегиальное решение. Второй вопрос: оно может быть оспорено — в прокуратуре или где-либо еще. Или, допустим, выяснится личная заинтересованность кого-нибудь, — можно оспаривать. А так формально к ним претензии не предъявишь.

— Так что вы думаете по поводу необходимости возвращения Нижнему Новгороду прямых выборов мэра?

— Честно? Я вообще не думаю. Потому что я знаю, что их не вернут.

— А если будет политическая воля верхушки «вертикали»?

— Не думаю. В ближайшие годы все останется как есть.

— Как вы к этому относитесь?

— А как можно относиться к дождю, к снегу? Как к естественному явлению в данный отрезок времени.

— Мне кажется, как раз неестественному. Ведь говорят, что запросом населения является возвращение прямых выборов мэра.

— Я не думаю, что это произойдет. Вернее, я уверен, что этого не произойдет.

— Теперь позвольте о такой глобальной теме, как организация капитального ремонта многоквартирных домов.

— А мы сейчас вернемся к тому, о чем и говорили. Зная фактически всю подноготную Нижнего Новгорода, включая улицы, дома, микрорайоны, районы… Я абсолютно уверен, что при грамотном ведении программы капитального ремонта можно сделать очень большое и полезное дело. Но! Мы с вами будем упираться в человеческий фактор. И вот это может все извратить и людей оттолкнуть. Начнем с того, что я год где только возможно говорил людям о необходимости проведения общего собрания, чтобы деньги были на спецсчете их дома, а не в размытом котле.

По данным, которые у меня есть, только 400 домов из 30 тысяч такие собрания в Нижегородской области провели. 400 домов всего! То есть эти дома будут деньги зачислять на спецсчет своего дома. И никто никогда эти деньги, что называется, не присвоит. Более того, эти люди при проведении капитального ремонта будут контролировать и сметы, и объемы, и качество. И это огромный плюс для того, чтобы привести дом в порядок. Я неоднократно говорил: «Люди, ваша инертность вас и накажет». Даже с маленькой квартиры в 50 метров за время действия региональной программы человек заплатит 60 тысяч. Это приличные деньги. Неужели вам своих денег не жалко? Ну проведите вы общее собрание! Нет, людям все равно.

Ладно, котловой способ: деньги поступают в общий котел. Здесь начинает работать «человеческий фактор» чиновника: какую задачу он ставит — или злоупотребление, или эффективность. Сделать полный анализ каждого дома несложно и недорого, понимая каждую «болячку» и проблему любого дома. Зная об этом, провести системный конкурс на основе смет по дефектовке тоже несложно. Проконтролировать объемы и качество, привлекая старших домов, тоже можно. В результате мы получим мощнейшую программу приведения жилья в порядок.

— Так в том-то и дело, что уже назначена очередность ремонта домов, а технических паспортов как не было, так и нет!

— Не согласен! По Нижнем Новгороду техпаспорта, дефектные ведомости в электронном виде, объединяя все многоквартирные дома, я сделал еще шесть лет назад, вплоть до поквартирной планировки. То, чего я добился тогда: дом, его техническое состояние, поквартирная планировка, поэтажные планы и какие проблемы есть. Сейчас не знаю, где эта база находится. Я не настолько наивен, чтобы быть уверенным в качестве этой работы, но если мы говорим о больших цифрах, то динамику и объемы она позволяет четко понимать.

— Но требуется актуализация этих данных?

— Естественно. Но не вижу я здесь проблемы, кроме одной: это желание и человеческий фактор.

— Просто критерии, по которым отбираются дома в первую очередь, вторую очередь и так далее, никакого отношения к их физическому износу не имеют!

— Согласен. Но это просто очевидно, что люди делали региональную программу второпях на коленке. Я сейчас говорю о федеральном законе, о том, как это должно быть, а не о том, как он в регионах выполнен. Разговаривал со своим бывшим коллегой — бывшим мэром Уфы: у них одна ситуация. В Казани — другая. Я уверен, что эта программа позволит им привести свои города в порядок. И так-то много сделано в той же Казани. Будет еще больше. Потому что она позволяет привлекать деньги и жителей, и федеральные, и региональные. Ведь мы же не говорим, что это деньги только жителей. В некоторых городах принято решение, что за все платит житель, а аппарат управления содержится за счет области. В других же городах саму программу дотируют. Ведь вопрос не в том, чтобы платить 6,3 рубля. В Ульяновске — четыре, что ли, рубля. В Уфе — пять…

— А в Питере два…

— Вопрос в том, что именно наличие хорошей техдокументации позволяет оценить необходимость определенного вида работ. Предположим, на программу необходимо 10 миллиардов рублей. Если нам за 10 лет необходимо пройти этот путь, следовательно, мы должны по миллиарду в год на это выделять. Следовательно, если мы из бюджета даем три миллиарда, то собрать с жителей надо семь. Семь раскладываем на количество метров жилья, находящегося в том или ином населенном пункте, и понимаем, какой надо установить тариф, сколько человек должен платить: два рубля, четыре, шесть, восемь… И чем меньше дотаций из областного и городского бюджетов, тем выше тариф для собственников жилья.

А если «пальцем в небо», то да, здесь все по-другому будет. Я почему об этом говорю: если помните, у нас была программа «Город — сад». Я очень рассчитывал, что она продолжится, но ее, к сожалению, прикрыли. В рамках этой программы мы делали восемь небольших микрорайонов в год. Карповка, Молитовка, Мончегорка... 30 с лишним микрорайонов! Приводились в порядок внутриквартальные коммуникации, жилые дома. В Карповке даже пластиковые окна во всех подъездах поставили. Мы, понимая, что для наведения порядка необходимо, предположим, 500 миллионов, людям говорили: «Вы платите рубль, мы девять». Люди соглашались, и все это было сделано. Можно сделать все — надо просто захотеть.

— А нельзя ли еще раз про котловой метод? Я понимаю логику тех людей, которые пожелали отдать свои деньги в так называемый общий котел: они понимают, что тех сумм, которые они соберут, вообще ни на какой ремонт не хватит…

— При любом методе суммы одинаковые. Если индивидуальный счет, 6,3 рубля с метра идет на счет дома, а если котловой, то 6,3 рубля идет в областную программу. И в первом случае деньги тратятся на этот дом, а во втором — в соответствии с программой. Написано в программе, что на гнилые коммуникации надо счетчик поставить, вместо того чтобы трубы поменять, значит, будет счетчик, а не трубы. Один-два человека принимают решения, какой дом ремонтировать, а какой нет. Или в какой район в первую очередь направить деньги: в Арзамас, Дзержинск… Деньги жителей Нижнего Новгорода могут попасть, например, в Балахну. Балахнинские — в Дзержинск, дзержинские — в Кстово…

— А вроде говорили, что ни-ни…

— Программа региональная. Мы предусмотрели своим законом возможность ее разукрупнения по населенным пунктам. Но в Нижегородской области такого решения принято не было. Не обязательно, чтобы в регионе был один фонд. Их могло быть столько, сколько в области крупных городов. Мы специально это сделали, понимая, что нельзя с уровня региона грамотно провести программу таким крупным территориям и сделать ее качественно, обеспечив контроль. Самое главное — контроль смет, контроль объемов, контроль цен.

— Есть еще отдельная глобальная проблема — это износ лифтов. Что на федеральном уровне собираются с этим делать?

— А почему на федеральном?

— Потому что неподъемные для муниципалитета требуются суммы.

— Да что вы мне говорите! Когда я работал мэром, у нас по шесть-восемь лифтов останавливались. Закупки тоже шли в маленьких количествах. Мы потом с Сергеем Васильевичем Гладышевым сели и нашли возможность: стали покупать по 60 штук. А в 2008 году вообще заменили почти 250 лифтов, да и в кризисном 2009-м — под 200 штук.

— Минимум миллион на лифт…

— Миллион — это под ключ все. А надо ли менять все — не факт. Но я могу вам сказать, что лично встречался неоднократно и с владельцами, и с управленцами наших подмосковных заводов, чтобы договориться о соглашении на поставку лифтов в длинный лизинг.

— То есть лифты взять и в лизинг возможно?

— Да конечно! Если мы говорим, что надо собрать деньги с дома на лифт, то это крайне тяжело. Есть много других механизмов. Бюджет может дотировать, бюджет может давать жителям как бы в долг, чтобы те в течение последующих 10 лет компенсировали затраты. Механизмов море! Поверьте, проблемы с лифтами не будет, если ей заниматься, а не искать крайних.

— С деньгами есть проблема.

— А куда они делись? Я читаю отчеты: у нас денег все больше и больше. Не понимаю. Я начинал в 2002-м, когда консолидированный долг города превышал годовой бюджет. И находил возможности и школы строить, и лифты покупать, и программы реализовывать.

— Вам теперь частенько припоминают покраску бордюров в зеленый цвет…

— Отлично! Я это подглядел в другой стране. Так веселее. Настроение у жителей должно быть нормальным. И цветы надо сажать, и бордюры красить. Но только я за эти годы смог четыре новые школы построить: 19-ю, 81-ю, 118-ю… За год — школу под ключ. А сейчас за федеральные деньги детсадик еле-еле — и отчитываются на каждом углу. Хоть бы честно сказали: деньги-то федеральный бюджет дал.

— Но там же софинансирование.

— Тридцать процентов. А нам ни копеечки никто не давал. Все школы за свой счет строили. И садики строили.

— Частично проблема очередности в детские сады сегодня решена за счет укрупнения групп до 35 человек. Это же ужасно.

— Мы решали ее другим путем. У нас ведь сложилась ситуация в конце 90-х — начале 2000-х, что в детских садиках находились младшие классы школ — с первого по четвертый. И мы строили школы даже не потому, что нам не хватало мест в школах, а чтобы освободить уже построенные в советское время большие детские сады двенадцатигрупповые. Только 81-я школа, которая на Федосеенко, на протяжении 10 лет работала в двух детских садиках. Мы построили школу — в результате на 500 мест освободились детские сады. Мы их привели в порядок — и все.

Да, мы их не построили с нуля. Но построить садик вообще-то в четыре раза дешевле, чем школу. Потому что садик — где-то в районе 150 миллионов, а школа со спортзалом — под 700. И ФОК в Ленинском районе, кстати, тоже мы построили. Только про это все молчат, что буквально через месяц, как я перестал быть мэром, перерезали ленточку. Меня, конечно, никто не позвал.

— Ну, там партия отпиарилась по полной программе…

— Это святое.

— А вы, кстати, не хотите… Как вы чувствуете себя в этой партии, на которую столько грязи вывалено за последние годы?

— А есть партии, на которые не вывалено грязи? Я вам могу сказать, что одиночка ничего не сделает. Можно с чем-то соглашаться, можно с чем-то спорить. Но… Где альтернатива? В ЛДПР я точно никогда не пойду. Это же ИЧП, все об этом знают. КПРФ — такая же, скажем так, работающая в тандеме. Какие вопросы-то? «Справедливая Россия» партией и не пахнет, там другие были задачи. Вопрос: а куда?

— Так государство и сделало для этого все возможное.

— А мы всегда государство виним. А начинать надо с себя. Наши (что касается капитального ремонта) инертность и наплевательство приводят к определенному закономерному результату. Я еще в школах, когда проводил уроки, говорил: открывают дверь стучащему. Молчащему двери не откроют. Если вы хотите чего-то добиться, не бойтесь, добивайтесь всеми силами — у вас, может быть, не все, но многое получится. Если рассчитывать, что придет добрый дядя и сделает для вас все — построит вам дом, построит вам детский сад, и все это ради того, что он, скажем так, такой хороший… Да не дождетесь!

— Но ведь такое поведения наших сограждан исторически обоснованно.

— К сожалению, да. И меня всегда возмущал этот иждивенческий подход, который в нас, к сожалению, есть. Во всем винить государство и ни в чем себя — нигде в мире этого больше нет.

Ирина Славина